Валянский С. И.
Язык мой — враг мой. — М.: «АИРО–XXI». 2007 г. — 72 с.

 

Содержание

ЧТО МОЖЕТ ПСИХОЛОГИЯ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 4

ЭТОЛОГИЯ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 15

РАЗРУШЕНИЕ КУЛЬТУРНОГО ЯДРА ГОСУДАРСТВА.

НОВАЯ КУЛЬТУРА, НОВЫЙ ЧЕЛОВЕК . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 21

ТЕОРЕМА ЭРРОУ О НЕВОЗМОЖНОСТИ . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 34

ФОРМИРОВАНИЕ ЛОЖНЫХ ЦЕЛЕЙ

Постиндустриальное общество . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 39

Информационное общество . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 50

Глобализм . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 52

Устойчивое развитие . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 59

Постмодернизм . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 61

ЕСТЬ ЛИ ВЫХОД? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . 66

 

Что может психология

 Сегодня многие чувствуют, что в обществе происходит что-то не то. Что там фальсификация истории в прошлом! Детские игры. Сегодня процесс фальсификации фактов и манипуляции людьми принял глобальные масштабы. Некоторые очаги сопротивления безжалостно уничтожаются и приводятся к общему знаменателю.

Наряду с усиливающейся «атомизацией» общества, совершенно различных людей вынуждают иметь одно и то же мнение по определенному вопросу или событию. А на полученную информацию они и реагировать должны так, как надо манипуляторам.

Манипуляция – это скрытая обработка людей с целью управления ими. Сегодня это один из видов применения власти для изменения мнений, побуждений и целей людей в нужном направлении. Для эффективности манипуляция должна быть незаметной. Манипулируемый должен считать, что все происходит естественно и неизбежно.

В одной из книг по нейро-лингвистическому программированию (НЛП) приводится такой пример. Одна группа студентов долго экспериментировала с крысами в лабиринте. И вот кто-то им предложил провести подобные опыты с людьми и определить, какова же будет реальная разница между человеком и крысой. Идея понравилась. Построили огромный лабиринт, рассчитанный на человека, затем подобрали контрольную группу крыс и людей-добровольцев для эксперимента. Крысы проходили лабиринт, чтобы получить в итоге кусочек сыра в его центре. А людей стимулировали 50-ти долларовой бумажкой, находящейся в центре их экспериментальной установки. В этой части эксперимента значимых различий между людьми и крысами не было, если не считать того, что люди обучались несколько быстрей, чем крысы.

Но действительно значительные различия появились во второй части эксперимента, когда из лабиринтов убрали сыр и денежные купюры. После нескольких попыток крысы отказались ходить в лабиринт. Люди же никак не могли остановиться! И даже ночью проникали в лабиринт с определенной целью.

То есть человек, даже замечая, что какое-то его действие не дает результата, все равно повторяет его. Почему?

Дело в том, что у человека, помимо подсознания – набора природных программ, есть еще сознание. И вот как оно работает. Вам достаточно прочитать слово яблоко, и вы представите себе некое конкретное яблоко с определенным вкусом и запахом. А если вы не умеете читать, то это слово у вас не вызовет никакого чувства. То есть какие-то значки, если они вам понятны, вызывают у вас целые картины. Так человек через «сознательное» воздействует на «бессознательное».

Возможность воздействовать через «разум» и включать врожденные программы широко использовалась во все времена и для разных целей, так или иначе сводящихся к манипуляции человеком. Человеку не дают возможности осмыслить ситуацию, ему навязывается определенный тип поведения, который, как правило, противоречит его пользе. Сегодня орудия такого влияния – средства массовой информации, кино, литература... Например, с телеэкрана людей непрерывно бомбардируют стимулы, вызывающие страх, половое возбуждение, реакции агрессии, стадные инстинкты... Жизненно необходимое общение с друзьями и близкими, чтение и размышления все больше подменяют диалоги с компьютером и имитация общения с героями бесчисленных «мыльных» опер и «семейных» телесериалов. Внедрение информационных технологий приводит, говоря языком этологов, к обеднению поведенческого разнообразия человека. У людей пропадает охота к чтению, беседе и другим занятиям, требующим больших эмоциональных, умственных и физических усилий. Человек пребывает всюду и нигде.

Постепенно он теряет ответственность, свободу, разум. Его поведение есть чистое следование условным рефлексам. Наш сооте­чественник, Нобелевский лауреат И.П. Павлов, идеально описывал схему работы такого сознания. «Собака Павлова» – знаменитый образец для подражания для человеческой массы. По замыслу вождей, поведение «толпы» должно быть сведено до уровня дрессированной собаки. Зажигается лампочка – выделяется слюна. Появляется фюрер – рука отдаёт салют. Слышится команда «вперёд» – ноги начинают двигаться в соответствующем направлении. Причем, человеком управлять проще, чем собакой, ведь он может понимать более сложные команды и, соответственно, исполнять их.

В 1903 г. российский физиолог, невропатолог, психиатр, психолог В. М. Бехтерев выпустил книгу «Внушение и его роль в общественной жизни»[1]. В ней он, помимо прочего, разбирает такие явления как «внушение», «убеждение», «подражание».

Подражание, внушение и убеждение являются основными формами воздействия одного лица на другое. Словесное убеждение обыкновенно действует силой своей логики и непреложными доказательствами. Внушение влияет не путем логического убеждения, а непосредственно воздействует на подсознание помимо сознания или, по крайней мере, без соответствующей его переработки.

Кроме внушения существует и самовнушение, которое также действует в обход критикующей и логически перерабатывающей личной сферы, то есть помимо сознания.

Таким образом, внушать – значит воздействовать так, чтобы по возможности не было места критике и рассуждению.

Все мы знаем как бывают заразительны зевота, кашель, смех, слезы, привычные жесты, повторные движения и т. п. Это примеры, возбуждающие подражание. Подобные действия есть результат как внешнего воздействия (например, закадровый смех на телеви­дение) так и самовнушения; чаще же всего они действуют одновременно и как внушения, и как самовнушение.

Итак, внушение, как и подражание, действует прямо и непосред­ственно на психическую сферу другого лица путем приказа или уговора, путем увлекательной или взволнованной речи, путем жес­тов, мимики, движений и знаков или символов иного рода.

Убеждение может действовать преимущественно на лиц, обла­дающих здравым смыслом, тогда как внушение действует практически на всех.

В.М. Бехтерев приводит примеры внушения и самовнушения даже в науке. Это бывшее когда-то в большом ходу кровопускание, а также идея о переливании крови, для реализации которой предлагалось водить за войсками целые стада баранов; это история с Коховским туберкулином, который, как первоначально казалось многим, исцелял чахоточных, а в действительности же приносил им несомненный вред. А что сталось с N-лучами французского физика Блондело (Blondlot), по поводу которых в свое время было сделано столько докладов в Парижской академии наук? В.М. Бехтерев показал, что в развитии учения об N-лучах играл известную роль и психический фактор в форме внушения и самовнушения.

И вот главный вывод В.М. Бехтерева. Внушение может проявляться легче всего в том случае, когда оно проникает в психичес­кую сферу незаметно, вкрадчиво, при отсутствии сопротивления со стороны личной сферы данного лица или, по крайней мере, при пассивном отношении последнего к предмету внушения или же, когда оно сразу подавляет личность субъекта, устраняя всякое сопротивление со стороны последнего. Его опыты показали, что внушение может быть вводимо в подсознание или мало-помалу, путем постоянных заявлений и уговоров одного и того же рода, или же сразу в форме повелительного приказа.

Его опыты так же показали, что есть лица, подверженные вну­шению в состоянии бодрствования так же легко и просто, как другие в состоянии гипноза. Для успеха внушения от такого лица требуется только, чтобы он слушал и не противодействовал. Если он начинает противодействовать внушению, достаточно усилить последнее, а если этого недостаточно, то стоит только внушить, что сопротивление невозможно и внушению открывается полный простор.

Эти люди характеризуются слабостью активного внимания, допускают вторжение в свою психику посторонней идеи пассивно, без личного вмешательства в сущность этой идеи и без ее критики, иначе говоря, пропуская ее в свою психику без активного внимания подобно тому, как человек воспринимает что-либо в рассеянности.

Состояние рассеянности, а равно и те случаи, когда личная сфера человека чем-нибудь занята или отвлечена в известном направлении, благоприятствуют внушению, вследствие чего, будучи введено в психическую сферу, оно действует без активного учас­тия внушаемого и не может быть подвергнуто соответствующей критике и переработке.

Облегченная восприимчивость к внушениям наблюдается иногда и в нормальном психическом состоянии, а у некоторых лиц она вообще представляется повышенной благодаря тому, что эти лица, веря в магическую силу производимых внушений, не в состоянии оказать никакого психического противодействия и подчиняются им совершенно пассивно.

Благодаря этому, внушения легко входят в их психическую сферу помимо их внимания, следовательно, прививаются, входя непосредственно в самые недра подсознания, и вследствие того действуют также неотразимо на субъекта, как и внушения, производимые в гипнозе. (Вспомните Чумака и Кашпировского на нашем ТВ. Они должны были создать армию граждан с облегченной восприимчивостью.)

Эффективность информационного манипулирования определя­ется процентом субъектов, поддавшихся внушению. Современная техника опросов позволяет приближенно оценить этот процент, который, конечно, зависит от нескольких факторов – искусства программистов, интенсивности и продолжительности рекламы, характера внушаемой информации, психологического состояния и общей информированности адресатов, а также количества используемых альтернативных источников информации. Интерактивные телефонные опросы российских зрителей и слушателей, звонящих на станции, показывают, что нужные представления удается внушить довольно высокому проценту участников. Назы­ваются цифры от 50 до 75%. Более корректные социологические опросы, в которых пропорционально представлены все слои насе­ления, дают меньший процент лиц, поддающихся внушению: до 30-40% всего взрослого населения. Примерно таков же процент лиц, поддающихся внушению в медицинских экспериментах с лечением лекарствами-«пустышками» (метод плацебо).

Но в родном отечестве пророков не бывает. У нас хорошо знают западных психологов. И поэтому считают, что учение о подсозна­нии и бессознательном заложил Зигмунд Фрейд. Его последователь, а впоследствии оппонент Карл Густав Юнг [13] значительно развил и обогатил классическое учение Фрейда. Правда, сегодня многое из этого наследия подвергается критике и пересмотру. Но сохранилось мнение, что во многих случаях человек не способен объяснить ни мотивы своих поступков, ни дать обоснование своих предпочтений и вкусов, не знает причин своего поведения.

Параллельно психоанализу в психологии развивалось направление, получившее название бихевиоризм (от слова behavior – поведение). Его основателем был Д. Уотсон. В отличие от психоанализа, бихевиористы отвлекаются от всех субъективных факторов (мыш­ление, эмоции, влечения и т. д.) и рассматривают поведение исключительно как функцию внешних стимулов. То есть, изучают реакцию на конкретные стимулы.

Лидером современного бихевиоризма был Беррес Фредерик Скиннер (Skinner) американский психолог, внесший определенный вклад в науку о манипуляции сознанием.

Он выдвинул концепцию «оперантного» (от «операция») научения, согласно которой организм приобретает новые реакции благодаря тому, что сам подкрепляет их, и только после этого внешний стимул вызывает реакции. Это будут так называемые, оперантные условные рефлексы, по мнению автора, принципиально отличные от классических условных рефлексов, открытых И.П. Павловым. (На самом деле это было ошибочное мнение.) Основной труд Скиннера – «Поведение организмов» The Behavior of Organisms», 1938), где он излагает принципы «оперантного обусловливания». Исходя из идеи об идентичности механизмов поведения животных и человека, он распространил свою концепцию на усвоение речи, психотерапию и обучение в школе. Но самое главное, Скиннер выступил с проектами переустройства общества на основе идей оперантного бихевиоризма об управлении челове­ческим поведением. Именно эти идеи являются реальным средством предсказания и контроля поведения человека и животных.

По сути дела, он создал науку, целью которой было обнаружение механизмов «стимулирования», которые помогают обеспечивать необходимое «заказчику» поведение

Современный авторитет в области психоанализа Э. Фромм, описывая бихевиоризм, обращает внимание на проблему отношений науки и морали. Для чего ищутся методы воздействия на поведение, зачем человека подвергают манипуляции и кто является заказчиком? По мнению Фромма, популярность Скиннера связана с тем, что он дал американцам оружие, с помощью которого можно держать человека под контролем, не запугивая его ядерным оружием.

Человек живет в двух мирах – мире вещей и мире знаков. Мир знаков обладает гораздо большим разнообразием, он связан с вещами, но сложными, текучими и часто неуловимыми отношениями.

Человека окружает мир слов. Это и язык, на котором люди общаются, и в этой же форме происходит «вербальное мышление», в котором мысли облекаются в слова.

Сегодня во многих странах естественный язык стал заменяться искусственным, специально создаваемым. Его лишают многих уходящих в глубь веков смыслов, делая, якобы, более рациональным. Теперь слово превращается в безличный, неодухотворенный инструмент господства власти над гражданами. Современный язык сильно засорен словами-паразитами, не связанными с контекстом реальной жизни, они могут вставляться практически
в любой контекст. И, как всякие паразиты, они размножаются и пожирают старые слова, запутывают наше представление о мире.

Эти слова – различные заимствования из иностранных языков, из лексики уголовного мира, из молодежного фольклора. Почему же люди начинают заменять слова своего языка этими словами-паразитами? Их применение дает человеку социальные выгоды. Это и объясняет их «пожирающую» способность. В «приличном обществе» человек обязан их использовать. Их нам навязывают радио, ТВ, газеты, уличная реклама…

Эти слова уничтожают все богатство семейства синонимов и сокращают огромное поле смыслов до одного общего знаменателя, с малым, а то и нулевым содержанием.

Заимствование в языке – это признак того, что он еще жив. Но для адаптации новых слов нужно время. Когда же они «сыплются» одно за другим, то язык разрушается, идет замещение смыслов.

Это не случайность. Это манипулятивная семантика: изменение смысла слов и понятий. Много над этим работали в США во время войны во Вьетнаме. Были составлены целые словари для обозначения тех или иных явлений и действий, которые производили бы на читателя нужное впечатление. Здесь хорошо потрудились лингвисты, разрабатывая принципы подбора слов. (Опять вопрос этики в науке!) На этом «субъязыке» военные действия во Вьетнаме назывались «программой умиротворения». Сегодня войны в Югославии, Ираке, Афганистане называются борьбой за свободу. У нас расстрел Парламента в 1993 году назывался борьбой за демократию.

Формирование искусственного языка идет по нескольким на­правлениям. Одно из них состоит в том, что ищется слово, в диа­пазоне смыслов которого имеется и такой, который может быть притянут к обозначению данного явления. Пусть даже это один из многих смыслов, третьестепенный и малоупотребительный. При этом используется воздействие слова, то есть те ассоциации, которые пробуждает его произнесение или прочтение. Помните, в фильме «Девчата» одного героя называют жадным, а он говорит: «Нет, я бережливый».

Другое направление – это применение терминов, или специальных слов, имеющих точный смысл, при этом аудитория резко разделяется на тех, кто знает точное значение термина, и на тех, кто не знает. Но главное, что термины обладают магическим воздействием на сознание, имея на себе отпечаток авторитета науки. Красивым термином, кажется людям, нельзя назвать какую-нибудь гадость.

То же касается и применения иностранных слов.

Слова «субъязыка» маскируют истинный смысл явлений. Отрыв слова от обозначаемых им вещей и явлений есть механизм разрушения мира человека. Методичная и тщательная замена слов русского языка чуждыми нам словами-паразитами – никакая не случайность или недостаток культуры. Это необходимая часть манипуляции сознанием.

Скрытый смысл есть во всех словах и всех действиях, потому так богата ткань человеческого общения. Люди выявляют в нашем слове все новые и новые смыслы, о которых мы сами и не подозревали. Когда мы говорим о манипуляции, то имеем в виду, что опытный человек может понять, когда им пытаются манипулировать. Так манипуляция работает либо на уровнях ниже порога ее восприятия, либо когда человека вводят в такое состояние, в котором его сознание начинает работать на очень низком уровне.

Еще не так давно нам объясняли, что роман-антиутопия Дж. Оруэлла (Orwell) «1984» есть сатира на СССР. Но сейчас думающим людям понятно, что писатель предвосхитил сегодняш­ний мир Запада и современную Россию. «Новояз» в его описании и есть нынешний язык. А у нас в стране «новояз» – это одна из эффективных технологий «реформаторов» по манипуляции поведением граждан.

Сегодня работа, потребление, досуг человека регламентируется с помощью рекламы и идеологий. Человек утрачивает свою активную, ответственную роль в социальном процессе; становится полностью «отрегулированным» и обучается тому, что любое поведение, действие, мысль или чувство, которое не укладывается в общий план, создает ему большие неудобства. Если он не подчинится, то ставит под угрозу возможность продвижения или рискует потерять работу и, пожалуй, самое главное, рискует почувствовать себя в изоляции, лишенным коммуникации с другими.

Кстати, еще один английский писатель О. Л. Хаксли (Huxley), в своем романе-антиутопии «О дивный, новый мир» (1932) описы­вает жизнь общества, разделенного на касты: альфы, беты, гаммы, дельты и эпсилоны. Детей будущего выращивают в «пробирках-бутылях», и уже с первых секунд зародыши разных каст получают различный уход и питание. Представителям каст искусственно формируют различные условные рефлексы таким образом, чтобы максимально приспособить их к выполнению социальных ролей. В описанном им «прекрасном новом мире» господствуют автоматизация, стандарт и бездуховность, в нём нет места искусству и самым естественным человеческим чувствам – любви и материнству.

В книге Дж. Гриндера и Дж. Делозье «Черепахи до самого низа. Предпосылки личной гениальности» [5] приводится рассказа об одном эксперименте, проведенном в Нью‑Йорке несколько десятилетий назад. Детей одного возраста случайным образом разбили на две группы, А и Б. Эти группы обследовали с помощью тестов, измеряющих IQ и уровень притязаний. Различия в результатах между группами оказались незначительными. Затем учителям, которые должны были в новом учебном году отвечать за обучение этих детей, сказали, что по результатам тестирования дети из группы А – одаренные, а дети из группы Б имеют трудности в обучении. Спустя шесть месяцев эти две группы снова прошли через те же тесты. И результаты тестирования показали, что и дети и учителя сумели превратить эту ложь в реальность. Группа А оказалась одаренной, а группа Б – отстающей.

В начале 70-х годов прошлого века два преподавателя калифор­нийского университета, психолог Ричард Бэндлер и лингвист Джон Гриндер решили, что, объединив свои специальные знания, они смогут понять поведение людей. Суть их предположения заключалась в следующем: люди не реагируют на объективную реальность, но реагируют на модель мира, которую создают сами. В своей работе они пользовались опытом гештальт-терапевтов, семейных терапевтов и гипнотерапевтов. Ту область, которую они развивали, они предложили назвать нейро-лингвистическим программирова­нием (НЛП).

По мере развития НЛП Гриндер, Бэндлер и их последователи начали проводить обучающие семинары, сначала в Америке, затем по всему миру. Первыми их учениками были психологи, психотерапевты и психиатры, но вскоре НЛП-семинары стали востребованы людьми самых разных профессий: преподавателями, менеджерами, политиками...

В начале девяностых годов НЛП добралось до России. Появились тренинги, которые проводили иностранные специалисты. Сегодня уже есть специалисты – наши соотечественники.

В НЛП предполагается, что люди – биокомпьютеры. А если это так, то у них должны быть программы – это стратегии поведения. Они могут осознаваться, а могут лежать в подсознании. Обычно люди не знают о том, что они ведут себя в соответствии с этими заложенными в них программами. Например, человеку протягивают руку, и он ее пожимает. Или начальник отругал под­чиненного, а тот обиделся. Согласно НЛП происходит следующее. Начальник воздействовал на нужную кнопку клавиатуры, и получил результат – обиду сотрудника. Иначе говоря, сотрудника как личности в этом процессе нет. Он не выбирает, обижаться ему или нет, его реакция однозначна.

Как и в программировании компьютерном, в социальном программировании есть язык для составления программ, и это сам естественный язык. Ведь именно слова языка вызывают в сознании те самые стереотипы.

НЛП позволяет создавать у человека программы, отличные от существующих, и при этом он совершенно ничего не заметит.

Адепты этого направления считают, что, используя принципы их подхода, можно описать любую человеческую активность весьма детальным образом, что позволяет производить легко и быстро глубокие и устойчивые изменения этой активности.

Делается это с помощью процедуры рефрейминга – специфического приема, позволяющего обеспечить контакт с той частью личности, которая порождает одно поведение или блокирует другое. Слово «рефрейминг» есть отглагольное существительное от глагола «reframe», означающего «вставить в новую рамку (ту же картину)», «вставить в ту же рамку (новую картину)», «заново приспособить», «по-новому формулировать». И все эти смыслы одинаково существенны для понимания этого термина. Процесс переформирования с помощью речевых стратегий меняет перспективы человека и обеспечивает новый выбор.

Влияние на человека и подчинение его себе проводится с помощью ряда действий. Первое, калибровка – умение отмечать специфические сдвиги во внешнем состоянии человека и знать, когда в его внутреннем состоянии происходят изменения. После этого можно осуществлять подстройку – уподобление себя тому, на кого собираются оказывать влияние. И когда это осуществляется, «клиент» на бессознательном уровне проникается к «манипулятору» доверием и начинает повторять его действия. В терминах НЛП это называется «вести». И если это удается, то значит достигнут «рапорт» предварительное условие эффективной коммуникации, глубокое чувство взаимного доверия. Теперь можно внушать этому человеку все, что захотите. И, чтобы в дальнейшем получать нужную «манипулятору» реакцию, надо «поставить якорь». «Якорь» – это внешний стимул, вызывающий внутреннюю реакцию, состояние, переживание или поведенческую реакцию. «Якоря» могут быть визуальными (которые видно), аудиальными (которые слышно) и кинестетическими (которые ощущаются телом). Теперь, используя поставленный «якорь», можно в любой момент вызывать у манипулируемого нужную нам реакцию.

Ключом доступа являются внешние признаки внутреннего состояния «клиента»: движения глаз, словоупотребление, физиологические признаки.

Авторы НЛП особо подчеркивают, что наибольший успех до­стигается, когда «забивают» рациональное мышление и внушают на уровне подсознания. Для этого стараются максимально загрузить сознание того, на кого хотят повлиять, так как влияние особенно эффективно, когда оно проводится на подсознательном уровне.

А ведь именно об этом говорил В.М. Бехтерев.