airo-xxi.ru

  • Увеличить размер
  • Размер по умолчанию
  • Уменьшить размер
Home О нас пишут «ВОПРОСЫ ИСТОРИИ» о книге Нины Хрущевой «Пропавший сын Хрущёва, или когда ГУЛАГ в головах»

«ВОПРОСЫ ИСТОРИИ» о книге Нины Хрущевой «Пропавший сын Хрущёва, или когда ГУЛАГ в головах»

voprosy istorii22 января – Память семьи Хрущёвых: о себе и о стране

ХРУЩЁВА H. Пропавший сын Хрущёва, или Когда ГУЛАГ в головах. М. АИРО-ХХ1. 2019. 208 с.

Рецензируемая книга Нины Хрущёвой содержит в себе несколько смысловых пластов. Автор — правнучка творца «оттепели», публицист и писатель — живет в Нью-Йорке и преподает международные отношения. Советская история, насквозь пропитавшая жизнь знаменитой семьи, в сочетании с приверженностью автора западным ценностям делают работу семантически многогранной. Документальные свидетельства, личные воспоминания и размышления на злобу дня создают своего рода проекцию событий более чем семидесятилетней давности на современность. Проведение таких параллелей не всегда оправданно с исторической точки зрения,однако они придают работе особенный колорит. Книга позволяет посмотреть на события XX века глазами русского интеллигента-западника, через один из ракурсов мировоззренческой модели современного российского либерала.
В книге описывается история нескольких поколений семейства Хрущёвых — начиная с дореволюционных времен, когда Никита Сергеевич, молодой рабочий, еще только начинал политическую карьеру, и заканчивая попытками отстоять доброе имя сына Хрущёва, Леонида Никитича, в наше время.
Книга состоит из пяти глав, в которых последовательно излагается история семьи Хрущёвых. В первой главе повествуется в основном о молодых годах Леонида Хрущёва, а также о начале политической карьеры его отца. Именно в этой главе, которая называется «Советские сверхлюди», проявляются биографический характер работы, ее претензия на статус своего рода аристократической хроники. Во второй главе под названием «Блудный сын коммунизма» описываются уже возмужавший Леонид, его семейная жизнь, сформировавшийся характер. Третья глава — «Великая Отечественная война» — повествует о гибели Леонида. В четвертой рассказывается о том, как представители семьи Хрущёвых боролись с попытками очернить его имя, выставить предателем, об иске в Европейский суд по правам человека в Страсбурге, который был подан в 2008 году. В пятой главе, названной «Его дьявол утащил», подводится итог многолетним изысканиям и рассказывается об обстоятельствах обнаружения автором могилы деда. В эпилоге под названием «ГУЛАГ в головах» автор делится с читателями своими личными социально-политическими взглядами, околополитически ми представлениями и размышлениями на актуальные темы.
Повествование строится вокруг расследования, которое Нина Хрущёва провела, чтобы восстановить доброе имя своего деда — Леонида Никитича Хрущёва, сына генсека от первого брака. На протяжении долгого времени в средствах массовой информации, различных мемуарах, кинематографе муссировалась история о том, что Леонид, военный летчик, перешел на сторону немцев во время Великой Отечественной войны, за что и был впоследствии расстрелян. Эта версия событий не выдерживает критики хотя бы потому, что Сталин посмертно наградил Леонида орденом Отечественной войны как павшего в бою. Личность деда автора — Леонида Хрущёва — описана ярко, живо, неоднозначно, что следует отнести к достоинствам книги. Это был человек авантюрного склада, плохо учившийся, тяготившийся окружавшей его «обязаловкой», любвеобильный. Вместе с тем он был храбрецом, отважным пилотом: получив в бою тяжелую травму ноги, он приложил все усилия, чтобы вернуться на фронт, и погиб, защищая своего командира.
Приведенные в книге подробные описания быта, семейной и личной жизни Леонида позволяют составить представление о специфике образа жизни детей советской номенклатуры тех лет. В отличие от «золотой молодежи» более поздней эпохи, описываемое в книге поколение стремилось к самостоятельности и самореализации, в том числе в опасных профессиях. Леонид на протяжении всей жизни находился в определенной конфронтации со своей мачехой — Ниной Хрущёвой, третьей женой Никиты Сергеевича, тезкой автора книги. Он был крайне свободолюбивым, стремился доказать собственную значимость реальными заслугами и профессионализмом, а не происхождением и причастностью к фамилии отца. Это проявилось и непосредственно во время Великой Отечественной войны: когда его, только недавно оправившегося от тяжелого ранения, командиры не хотели отправлять на боевые вылеты, он возмущался: «Что же он (командир. — О.С.) держит меня, как тепличное растение?» (с. 109).
Большое внимание в книге уделяется судьбе жены Леонида — бабушки автора — Любови Сизых. В контексте повествования она не только является одним из центральных персонажей, но и символизирует собой тот «ментальный ГУЛАГ», который, по мнению Нины Хрущёвой, укоренился в головах у людей, воспитанных в Советском Союзе. В 1943 г., после мимолетного романа с французским военным атташе Раймоном Шмитляйном, она была арестована и провела несколько лет в ГУЛАГе настоящем. В процессе написания книги автор часто беседовала с ней, многие сюжеты и факты почерпнуты именно из ее рассказов. Любовь Сизых прожила больше ста лет и умерла в Киеве в 2014 году. Для автора биография этой женщины представляется одним из двух возможных способов реагировать на реальность ГУЛАГа: человек или, как Нина, жена Никиты Сергеевича, верит в партию, как в Бога, или — как Любовь — использует окружающую реальность для удовлетворения собственного нарциссизма (с. 178).
Леонид Хрущёв погиб — вернее, пропал без вести — после воздушного боя рядом с городом Жиздрой в 1943 году. Обстоятельства его гибели не были выяснены сразу по той причине, что никто не хотел брать на себя ответственность за смерть сына члена Политбюро. Тело тогда так и не было найдено. Однако спустя много десятилетий после войны автор книги смогла сделать то, что не удалось целой поисковой группе, даже когда Хрущёв занимал пост первого секретаря, — она обнаружила братскую могилу, в которой похоронен ее дед, Леонид Хрущёв. Остается непонятной история этого захоронения. Был ли Леонид захоронен сразу после гибели или позже? Почему эту могилу не обнаружили в ходе поисков в 1950-х годах? Наконец, не кенотаф ли это? Найти ответы на эти вопросы сейчас уже вряд ли представляется возможным.
Интересно, однако, следующее. Леонид Хрущёв погиб 11 марта 1943 г. под Жиздрой. Никита Хрущёв уже был на тот момент членом Политбюро. Безусловно, командиры Леонида несли за него ответственность и даже старались минимизировать количество его боевых вылетов. Не стоит также забывать и о том, что, во-первых, Леонид получил до этого тяжелую травму ноги при жесткой посадке своего самолета, в связи с чем возможность вернуться в ряды действующей армии далась ему нелегко, а во-вторых, до ранения он был пилотом бомбардировщика, следовательно, как летчик-истребитель был неопытен. Все эти факты вполне логично подводят нас к первой официальной версии гибели Леонида, озвученной его ведущим, гвардии старшим лейтенантом Иваном Замориным, со слов которого, столкнувшись с вражескими самолетами и обратив их в бегство, он, Заморин, продолжил преследование врага и потерял Хрущёва из виду.
В несколько видоизмененном виде эту же версию уже гвардии полковник Заморин озвучил и в 1960 году. И только в 1981 г. бывший ведущий Леонида Хрущёва написал письмо министру обороны, Маршалу Советского Союза Дмитрию Устинову, в котором изложил наиболее правдоподобную версию произошедшего: Леонид фактически спас Заморина, закрыв его своим самолетом от залпа «Фок- ке-Вульфа», после чего самолет Хрущёва развалился в воздухе. В своем письме Заморин укорял себя за совершенную им «сделку со своей совестью» (с. 156).
Эта история, по мнению автора, проясняет ряд важных аспектов биографии Леонида Хрущёва. Во-первых, демонстрирует абсурдность обвинений его в предательстве и доказывает, что он погиб, как герой. Во-вторых, свидетельствует о том, что даже в период пика политического влияния Никиты Хрущёва недовольство им уже зрело, по крайней мере, среди военной элиты страны. В том же 1960 г. Хрущёв возобновил поиск останков своего сына. Руководил поисковой операцией маршал авиации Владимир Судец (с. 144). Возникает вопрос: почему не выяснили правду у Заморина? Почему, согласно воспоминаниям очевидца, которого автору удалось отыскать, участники поисковой группы никак не отреагировали на наличие на братской могиле фамилии и инициалов Леонида Хрущёва? Почему не была проведена эксгумация? Почему не было сообщено о найденных документах (с. 166—167)? Такое количество совпадений, по мнению автора, может быть объяснено только нежеланием армии и в особенности авиации исполнять поручения Хрущёва. Общеизвестно, что генсек видел будущее Вооруженных сил в ракетчиках, а авиаторов оттеснял на второй план. Автор называет деда своим «любимым героем» (с. 188): действительно, героизм Леонида — единственный несомненный факт во всей этой запутанной истории.
Биографический жанр книги следует отнести к ее очевидным достоинствам. Тема собственной родословной притягательна для любого писателя или публициста, но когда речь идет о потомках элиты рухнувших империй — будь то Российская империя, Третий рейх или Советский Союз, — мемуаристика и воспоминания о своей семье занимают в их творчестве особое место. По большому счету, анализ прошлого — единственное, что им остается, говоря словами Бориса Слуцкого:«... охраняемая дача, в энциклопедии — столбцы, и можно, о судьбе судача, выращивать хоть огурцы».
Первое, что бросается в глаза при прочтении книги, — поистине аристократическое восприятие Ниной Хрущёвой истории собственной семьи. Это не только субъективное авторское восприятие, но и объективная историческая реальность: в условиях опалы, в которой семья Хрущёва находилась после 1964 г., было важно сохранять понятия семейного престижа, чести семьи. Исследовательница называет свою семью «кланом» (с. 54), и для нее такой подход, очевидно, крайне важен. Речь идет не просто о высоком социальном статусе, а именно об аристократическом, в каком-то смысле даже патрицианском мироощущении, присущем членам семьи Хрущёва: так, в книге описывается момент, когда советский посол в Чехословакии позвонил жене Брежнева, чтобы сообщить о смещении Хрущёва, но трубку случайно взяла Нина — жена Никиты Сергеевича. Выслушав сообщение, она с улыбкой обратилась к новой «первой леди»: «Теперь ты будешь приглашать меня на кремлевские обеды и государственные приемы» (с. 176).
Другой случай, свидетельствующий о том, что даже для потомков советской «аристократии», живущих уже в наши дни, события техлет имеют принципиальное значение: мать автора в слезах звонила ей, чтобы сообщить «страшное» известие: выяснилось, что Леонид и Любовь не были официально женаты (с. 98). Такая скрупулезность в отношении собственной родословной, такая сосредоточенность на вопросах крови, законнорожденности роднит потомков советского истеблишмента с представителями средневековой знати.
В этих двух аспектах — история «аристократической» семьи, рассказанная ее членом, и история страны, рассматриваемая сквозь призму личности отдельного человека, летчика Леонида Хрущёва, — биографичность придает книге особый колорит: с одной стороны, это взгляд Хрущёвых на мир, с другой — взгляд мира на Хрущёвых. А для читателя, которому сложно провести серьезный анализ той или иной интересующей его исторической эпохи, формат мемуаров, семейных записок, частного исторического расследования позволяет увидеть события тех лет с особой — человеческой — стороны. И составить свое — человеческое — мнение о прочитанном.
Безусловно, в первую очередь, эта книга — о Никите Хрущёве. Не смотря на то что все повествование строится вокруг фигуры Леонида, образ его отца — и как человека, и как разоблачителя сталинизма — становится определяющим. По мнению автора, отношение к истории гибели Леонида — лакмусовая бумажка, по которой видно, как тот или иной журналист или мемуарист, та или иная эпоха относятся к Никите Сергеевичу. В период «застоя» имя Хрущёвых практически пропала из сферы публичного обсуждения, однако одновременно с этим множились слухи о предательстве Леонида. Во время перестройки деятельность Никиты Хрущёва была переосмыслена, его фигура — «реабилитирована», а значит, и о гибели его сына стали писать в более уважительном и близком к реальности ключе. В последние годы, как это видится автору книги, все снова перевернулось — Хрущёв опять оказался заклейменным, а стало быть, Леонид, как и раньше, «оказался» предателем.
И если стилистические и смысловые особенности книги Хрущёвой «Пропавший сын Хрущёва, или Когда ГУЛАГ в головах» представляют собой самостоятельный интерес для исследователя, позволяя реконструировать реальность, в которой существовало руководство Советского Союза, то иначе обстоят дела с политической тенденциозностью и проведением автором не всегда оправданных параллелей с современностью. Историческая ретроспектива декларативно и схематично представлена в книге следующим образом: Сталин установил тоталитарный режим, Хрущёв этот тоталитаризм ниспроверг; народ, тоскующий по «сильной руке», породил Путина, Путин установил режим, аналогичный сталинскому. В чем это выражается — остается неясным. Таким образом, Хрущёва воспроизводит распространенный тезис о том, что любая открытость и либерализация — хорошо, а любая автаркия и централизация — плохо. Созданные Хрущёвой в этом двухмерном пространстве образы Хрущёва и Сталина-Путина однобоки и слабо коррелируют с исторической действительностью.
Что касается образа Хрущёва, то при всей своей либеральности и открытости, при всем «оттепель- ном» «социализме с человеческим лицом» Никита Хрущёв был и остался до конца убежденным коммунистом и отнюдь не чуждался тоталитарных мер. Достаточно вспомнить санкционированный им расстрел демонстрации в Новочеркасске или его исступленную антирелигиозную кампанию. Преданность революционным и коммунистическим идеям в сочетании со многими годами, проведенными в окружении Сталина, отнюдь не способствовали выработке у этого человека мягкого подхода к управлению государством. На словах декларируя приверженность принципам XX съезда, на деле он проводил прямо противоположную им политику. Безусловно, нельзя и демонизировать Хрущёва, однако и предполагать, что в своих решениях он руководствовался исключительно гуманистическими побуждениями, было бы некорректно.
Тем не менее автор подчеркивает сугубо положительные черты фигуры своего прадеда. Для нее это не только добрый и честный человек, но и символ той России, которую она представляет себе идеальной и единственно правильной. Для нее фигура Никиты Хрущёва является своего рода мыслительным инструментом, «тестом» на наличие «ГУЛАГа в голове». Из всех героев книги только у Никиты Хрущёва, по мнению автора, не было «ГУЛАГа в голове». Напротив, он обладал всем набором либерального лидера: умел признавать ошибки, отказался от «великодержавности» и т.д. Особенно ярко это видение проявляется в контексте сюжета, связанного с возвращением Крыма в состав России и с событиями на востоке Украины. Этой темой открывается книга, и Хрущёв, стремившийся к рассредоточению власти (с. 8), сразу предстает перед читателем подлинным демокра- том-федералистом, а передача Крыма в состав УССР подается как укор всем будущим «империалистам» в Кремле (с. 7).
Как уже было сказано, проведение подобных исторических параллелей далеко не всегда оправдано. Однако именно наличие таких сравнений не дает забыть о том, что автор отстаивает честь и доброе имя своей семьи, в первую очередь — деда, безусловного героя, клевета о котором не должна распространяться. Сравнения периодов сталинского правления в СССР и президентства Путина в России неубедительны, излишне эмоциональны, но через них автор пытается донести всю остроту и важность переломного XX съезда, определившего судьбы членов семьи Хрущёвых и угол зрения их «генетической памяти».
Нельзя не упомянуть еще одно проявление тенденциозности в книге. Леонид называется там «первым советским диссидентом» (с. 188). Но насколько это справедливо? Нам известно, что он не проявлял никакого интереса к «политическому воспитанию». Но у молодого человека, склонного к авантюрам, любящего женщин и самолеты, каким был Леонид Хрущёв, любая политическая повестка, любой набор идеологических догматов, насильственно проникающих в жизнь и требующих к себе повышенного внимания, вызвали бы отторжение. Нина Хрущёва пытается создать образ идейного «саботажника», но в воссозданный ею же образ такая черта совершенно не вписывается. Леонид Хрущёв жил по принципу «я не трогаю политику — политика не трогает меня», он, очевидно, был простым человеком, любившим жизнь и вместе с тем готовым пожертвовать ею, но уж никак не диссидентом.
Книга о таком неоднозначном, амбивалентном политическом лидере, каким был Никита Хрущёв (пусть «заглавным героем» этой книги и является его сын), сама с неизбежностью приобрела черты своего действительно центрального персонажа. Как известно, памятник на могиле Хрущёва, созданный гениальным Эрнстом Неизвестным, состоит из черных и белых блоков, что символизирует не только плюсы и минусы эпохи «оттепели» и ее «от- ца-основателя», но и потенциальную оправданность абсолютно диаметрально противоположных оценок его деятельности.
В случае с Леонидом Хрущёвым все намного проще: этот храбрый летчик героически погиб, защищая Родину, и любая попытка очернить его память с целью выставить в негативном свете его отца должна пресекаться научным сообществом. Столь же неприемлем и «художественный вымысел» в кинематографе, выставляющий Леонида предателем и коллаборационистом, якобы расстрелянным за это.
Книга «Пропавший сын Хрущёва, или Когда ГУЛАГ в головах» получилась интересной, красочной, неоднозначной. В данном случае очень многое зависит от читателя: носитель традиционной либеральной парадигмы, видящий в фигуре Хрущёва символ борьбы с темными силами тоталитаризма и воплощение «человеческого лица» власти, безусловно, оценит эту книгу. Сторонник традиционно-государствен нической, «охранительной» системы взглядов, скорее всего, сочтет ее тенденциозной. Однако каким бы образом ни оценивались проведенные в книге параллели с современностью, как бы мы ни относились к фигуре Никиты Хрущёва, несомненно одно: книга «Пропавший сын Хрущёва, или Когда ГУЛАГ в головах» является ценным
историческим источником, так как содержит в себе не только исследование биографии и обстоятельств гибели Леонида Хрущёва, но и воспоминания о нескольких поколениях семьи Хрущёвых. Рассказ изобилует бытовыми подробностями, сообщениями о личных качествах и привычках членов этой семьи.
Таким образом, данную книгу можно рекомендовать как специалистам, занимающимся историей Советского Союза вообще и историей «оттепели» в частности, так и всем интересующимся неоднозначной, яркой и самобытной личностью Никиты Хрущёва и его эпохи.

О.В. СОЛОПОВА
(канд. ист. наук, доцент исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова)

 

tpp