airo-xxi.ru

  • Увеличить размер
  • Размер по умолчанию
  • Уменьшить размер
Home АИРО-XXI Новости Дело о мемуарах Серова

Дело о мемуарах Серова

sokolov9 ноября – наш автор и член Международного совета Ассоциации Борис Соколов судится с А. Хинштейном и В. Серовой.



Известный журналист, бывший депутат Госдумы Александр Хинштейн и внучка бывшего первого председателя КГБ Ивана Серова Вера Серова подали на Бориса Соколова и на радиостанцию «Эхо Москвы» иск о защите чести и достоинства покойного генерала и ныне здравствующих его внучки и Хинштейна. В качестве компенсации морального ущерба истцы требуют 2 млн. рублей с «Эха Москвы» и 1 млн. рублей с Б. Соколова. Поводом для иска послужило его интервью «Эхо Москвы» 14 июля 2016 года, где он позволил себе усомниться в том, что мемуары «Серова», подготовленные к печати Хинштейном, в значительной части писал не сам Серов, а также утверждения о том, что Серов был палачом. 9 ноября 2016 года состоялось первое заседание суда. Истцов, по нашему запросу, обязали предоставить сведения о родстве внучки Серова В.В. Серовой с И.А. Серовым и ее праве на наследование, а также данные о местонахождении рукописей, по утверждению истцов, принадлежащих Серову, и оригинал проведенной экспертизы почерка этих рукописей. Следующее заседание назначено на 7 декабря.
Ниже публикуем возражения Бориса Соколова на иск, с которым он выступил на заседании 9 ноября.

 

В Пресненский районный суд Москвы

От ответчика Бориса Вадимовича Соколова

Дело № 2-8661/2016

Возражения на иск А. Хинштейна и В. Серовой

Обращаю внимание суда на то, что в спорной радиопередаче мной было высказано мое личное мнение как историка относительно подлинности опубликованных мемуаров Серова.

Я полагаю, что мемуары и дневники И.А. Серова «Записки из чемодана. Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти». (Проект Александра Хинштейна) /Под ред., с коммент. и прим. Александра Хинштейна. М.: ОлмаМедиаГрупп – Просвещение, 2016. 704 с., с илл.) в значительной своей части являются написанными не тем лицом, которому приписывается авторство, и не в то время, на котором настаивают публикаторы. Основаниями для такого вывода послужили, в частности, следующие примеры из опубликованной книги мемуаров:

1. Серов сообщает, что до войны, борясь с вооруженными вылазками польского и украинского подполья, возил раненых в госпиталь на бронетранспортерах: «В первую ночь во Львове (Красная Армия вступила во Львов 22 сентября 1939 г. – Б. С.) я с группой сотрудников остановился в гостинице «Астория», напротив которой была небольшая площадь. На площади стояли наши танки и бронетранспортеры. (…) Я бросился во двор, а людям сказал, чтобы спускали на руках редактора вниз, чтобы отвезти в больницу. Во дворе я взял бронетранспортер и на нем отправил редактора в военный госпиталь» (С. 49-50).

Полагаю, что данное утверждение является анахронизмом. Первые бронетранспортеры появились в Красной Армии только в конце 1941 г. Они были поставлены по ленд-лизу. Попытка создать отечественный санитарный бронетранспортер БА-22 была предпринята в 1938 г. но окончилась неудачей, так как единственный изготовленный экспериментальный экземпляр был забракован комиссией в 1939 г. еще до войны и в серию не пошел. (Солянкин А.Г., Желтов И.Г., Кудряшов К.Н. Отечественные бронированные машины. Т. 1: Отечественные бронированные машины 1905-1941 гг. М.: Экспринт, 2002. С. 336). Между тем, данный фрагмент представлен как дневниковая запись или, по крайней мере, как текст, основанный на дневниковой записи. Но в сентябре 1939 г. у Красной Армии бронетранспортеров не было, а термин «бронетранспортер» тогда к бронеавтомобилям или бронированным тягачам не применялся.

2. Серов пишет, что во время проведенного им разоружения и ареста офицеров литовского, латышского и эстонского корпусов Красной Армии в июне 1941 г., накануне начала Великой Отечественной войны, использовались роты автоматчиков Красной Армии: «…Выбрав хорошее место (пошире), я туда послал два взвода красноармейцев с автоматами и приказал командиру роты расположить их лежа вдоль дороги. Туда же решили завести в шеренге по 2 офицера. Условились, что по команде полковника первая шеренга «направо», а вторая налево (чтобы они встали лицом друг к другу) , красноармейцы вскакивают и берут наизготовку автоматы. Я пошел во главе этой колонны офицеров и в нужном месте остановился, полковник перепутал команды, и получилось так, что офицеры-литовцы встали лицом к красноармейцам, а спиной - друг к другу. Когда они увидели перед собой дула автоматов, то два литовца   не растерялись и открыли по нам огонь из пистолетов. (…)

Потом, через месяц, когда немцы напали на Советский Союз, мы почувствовали, как правильно было решено с разоружением. Мне рассказывали наркомы госбезопасности Латвии, Литвы и Эстонии, как подло, предательски вели себя семьи этих офицеров, и как сразу начали помогать немцам.

Пользуясь тем, что нахожусь в Прибалтике, решил проехать на границу, где на противоположной стороне стояли немцы» (С. 76-77).

Однако роты автоматчиков Красной Армии были созданы только после приказа Наркомата обороны № 0406 12 октября 1941 г., которым в штат стрелковых полков вводились роты автоматчиков. (Русский архив: Великая Отечественная: Т. 13 (2—2). Приказы народного комиссара обороны СССР. 22 июня 1941 г. — 1942 г. — М.: ТЕРРА, 1997. С.117, документ № 92.). Ранее роты автоматчиков в Красной Армии отсутствовали, так как массовое производство автоматов началось только в августе 1941 г.

Между тем, данный фрагмент текста подается как дневниковая запись с позднейшей вставкой. И разоружение описывается с детальными подробностями, с упоминанием именно автоматов. Получается, что в мемуарах сделана запись о несуществующих на момент описываемых событий автоматчиках. Остается предположить, что этот текст в опубликованных мемуарах написан другим лицом, не являвшимся очевидцем описываемых событий и не знавший о времени введения рот автоматчиков в Красной Армии.

3. При описании событий мая 1941 г., по моему мнению, в мемуарах Серова также допущен анахронизм: «6 мая вышло постановление Президиума Верховного Совета об утверждении т. Сталина председателем Совета Народных Комиссаров. В.М. Молотов стал первым заместителем председателя СНК и министром иностранных дел» (С. 80-81). Данный текст представлен как дневниковая запись Серова. Однако общеизвестно, что до 1946 г. должность В.М. Молотова называлась «нарком иностранных дел». Для дневниковой записи подобный анахронизм вызывает сомнения, тем более, рядом с правильно названной должностью Сталина (председатель Совета Народных Комиссаров) и другой должностью Молотова (заместитель председателя СНК). Остается предположить, что данный текст не является дневниковой записью и написан не Серовым, а каким-то другим лицом.

4. Отмечу другие имеющиеся, на мой взгляд, в мемуарах анахронизмы и неточности, допущенные при описании Серовым событий весны 1942 г. в Крыму: «В марте 1942 года немец повел наступление в Крыму (…) Мехлис занимал следующие должности: зам. Министра обороны, начальник Главного политического управления, министр Госконтроля, член ГОКО и член Военного Совета фронта (…) Я увидел, что на берегу рвутся бомбы… Я тогда стал смотреть по сторонам и увидел на развороте в 3-4 км «раму» - так звали мы немецкий бомбардировщики Фокке-Вульф» (С. 121-122). Данный фрагмент представлен как дневниковая запись. В действительности, как это общеизвестно, в марте 1942 г. в Крыму, на Керченском полуострове, наступали советские войска. Л.З. Мехлис тогда был заместителем Наркома обороны, а министром Госконтроля стал только в 1946 г. (до войны он был наркомом Госконтроля). «Рама» - это самолет-разведчик Фокке-Вульф-189, который бомбардировщиком никогда не был. Меня настораживает, что слишком уж густо идут анахронизмы и неточности для дневниковой записи. Остается сделать вывод, что это не дневниковая запись, и сделана она не Серовым, а человеком, который слабо представляет себе реалии весны 1942 г.

5. В записи о Катынском преступлении, сделанной Серовым, присутствуют сомнительные утверждения, которые, на мой взгляд, не могли быть сделаны Серовым: «Забыл записать, что еще в январе 1944 года было опубликовано сообщение нашей комиссии по Катынскому делу. В составе комиссии были академик Бурденко, митрополит Николай, писатель А. Толстой, нарком просвещения Потемкин и др. И тут жирный Кобулов отделался испугом» (С. 201).

Данная запись представлена как дневниковая запись мая – июня 1944 г., сделанная о событии января 1944 г. Но представляется сомнительным, чтобы Серов в 1944 г. мог всерьез опасаться, что Сталин пойдет на признание Катыни преступлением НКВД. И если бы он даже так думал, то должен был не меньше Б.З. Кобулова опасаться быть расстрелянным за то же самое преступление. Ведь он точно так же как Кобулов руководил расстрелами польских офицеров и гражданских лиц в рамках постановления Политбюро от 5 марта 1940 г., по которому и производились расстрелы поляков. Только Серов руководил расстрелами польских офицеров и гражданских лиц не в Катыни, а в Харькове и в тюрьмах Западной Украины, будучи весной 1940 г. наркомом внутренних дел Украины. По всей вероятности, в том числе и за это, он был награжден 26 апреля 1940 г. орден Ленина.

То, что Серов осуществлял эти расстрелы, подтверждает свидетельство Сергея Никитича Хрущева, сына Никиты Сергеевича Хрущева. В своих мемуарах С.Н. Хрущев пишет в связи с волнениями 1956 г. в Польше: «О Катыни я впервые услышал в те годы.

Меня поразила чудовищность выдвинутых обвинений, и, конечно, я в них не поверил… Однако вскоре убедился в их истинности.

Мне довелось услышать подтверждение столь яростно отвергаемых обвинений из авторитетного источника, от генерала Серова.

При отце он запретной темы не касался, а тут как-то заехал в его отсутствие по какому-то делу.

Катынь волновала в те дни всех (речь идет о 1956 г. – Б.С.). Аджубей (зять Н.С. Хрущева. – Б. С.), я уж не помню в связи с чем, спросил генерала, как же это они недосмотрели?

Иван Александрович отреагировал на вопрос зло, я бы сказал, даже болезненно. Он стал говорить какие-то колкости в адрес белорусских чекистов, допустивших непростительный, с его точки зрения, прокол.

— С такой малостью справиться не смогли, — в сердцах проговорился Серов, — у меня на Украине их куда больше было. А комар носа не подточил, никто и следа не нашел…

Он осекся и заговорил о чем-то ином. Сколько Алексей Иванович ни пытался вернуть его к страшной теме, генерал отмалчивался.

Услышанное не укладывалось в моей голове. «Значит, это правда…» — стучало в висках.

Отца я расспрашивать не стал, случайно приоткрывшаяся мне тайна показалась настолько страшной, что инстинктивно я боялся к ней прикоснуться».

(Сергей Никитич Хрущев. Рождение сверхдержавы: Книга об отце. — М.: Время, 2003. http://e-libra.ru/read/363068-nikita-hrushevrojdenie-sverhderjavi.html) Тот же самый текст есть и в первой редакции книги. Никита Хрущев. Кризисы и ракеты. М.: Из-во «Новости, 1994. В 2-х тт. Т. 1. С. 204. )

Участие в организации расстрела поляков в рамках постановления Политбюро от 5 марта 1940 г. – это именно тягчайшее преступление И.А. Серова, а не его «причастность к целому ряду позорных акций», как утверждают заявители. И вряд ли бы он рискнул доверить дневнику одну из наиболее тщательно скрываемых государственных тайн – причастность НКВД к Катынскому преступлению. В случае обнаружения подобной записи он мог поплатиться головой.

Поскольку является сомнительным, что Серов мог сделать такую запись о Катыни в 1944 г. (да и позже), остается предположить, что данная запись не является дневниковой и не могла быть сделана Серовым.

6. При описании своей деятельности в июле 1945 г. в Германии по изъятию технологической документации, промышленного оборудования и немецких специалистов в мемуарах Серова также допущен анахронизм: «В этой лаборатории под конец один немец запустил гироскоп величиной с кулак и дал нам подержать. Я взял, он мне говорит: «А вы попробуйте повернуть его в сторону». Все мои попытки были неудачными. Оказывается, внутри работает машинка с программным управлением…» (С. 305). Следует напомнить, что первый промышленный станок с программным управлением появился в США только в 1952 году, а в СССР – лишь в первой половине 1960-х годов. До этого в русском языке просто не было словосочетания «программное управление». Следовательно, является сомнительным, что Серов мог написать такое в 1945 г. Между тем, данный фрагмент представлен как его дневниковая запись. Даже если предположить, что в 1960-е годы или позднее Серов стал бы обрабатывать свою дневниковую запись 1945 г. о гироскопе, он мог бы взять термин «программное управление» только из какой-то литературы о гироскопах. Однако принцип действия гироскопа в записи описан неправильно, и никакой «машинки с программным управлением» в гироскопе нет, из чего можно заключить, что к литературе о гироскопах Серов не обращался. Остается сделать вывод, что данный фрагмент текста не является дневниковой записью и не мог быть написан Серовым, а написан другим лицом, вероятно, слабо представляющим себе устройство гироскопа.

7. Также анахронизмом считаю запись Серова, относящуюся к марту 1953 г., еще до смерти Сталина: «4 марта 1953 года появилось сообщение в газете о том, что заболел т. Сталин. (…) На работе я узнал от Игнатьева, который ездил в Кремль, о том, что ночью, после того, как все разъехались с ближней дачи, Сталину примерно под утро сделалось плохо». (С. 404). Однако до смерти Сталина и объединения МВД и МГБ в единое МВД во главе с Л.П. Берия Семен Денисович Игнатьев и И.А. Серов работали в разных министерствах и, соответственно, в разных зданиях – Игнатьев был главой МГБ, а Серов – первым заместителем главы МВД. А с октября 1950 года Центральный аппарат Министерства внутренних дел переехал с улицы Дзержинского на улицу Огарёва, дом 6 (Юрий Богданов. Сергей Круглов. Два десятилетия в руководстве органов госбезопасности и внутренних дел СССР. М.: Алгоритм, 2015, http://profilib.com/chtenie/36319/yuriy-bogdanov-sergey-kruglov-dva-desyatiletiya-v-rukovodstve-organov-gosbezopasnosti-i-126.php). Поэтому фраза «На работе я узнал от Игнатьева…» звучит неестественно и вряд ли может принадлежать Серову. Между тем, соответствующая запись представлена как дневниковая запись от 4 марта 1953 г.

8. Анахронизмом считаю следующую запись, относящуюся к марту 1953 г.: «Ну, вот и без Сталина был созван Пленум ЦК. Было объявлено предложение Политбюро ЦК о том, что председателем Совета Министров рекомендуется т. Маленков, 1-м секретарем ЦК т. Хрущев» (С. 407). Но хорошо известно, что 1-м секретарем ЦК КПСС Н.С. Хрущев стал только в сентябре 1953 г. 14 марта 1953 г. Пленум ЦК освободил от обязанностей секретаря ЦК КПСС Г. М. Маленкова и избрал Секретариат в составе: С. Д. Игнатьев, П. Н. Поспелов, М. А. Суслов, Н. С. Хрущев, Н. Н. Шаталин. При этом Хрущев не назывался 1-м секретарем. Было лишь решено, что он должен сосредоточиться на работе в Секретариате ЦК (Состав руководящих органов Центрального Комитета Коммунистической партии — Политбюро (Президиума), Оргбюро, Секретариата ЦК (1919—1990 гг.) // Известия ЦК КПСС. — 1990. — № 7. — С. 69—136. ttp://vivovoco.ibmh.msk.su/VV/PAPERS/HISTORY/KPSS/HISTORY.HTM). В своей мартовской записи Серов никак не мог предугадать сентябрьские события. Резонно предположить, что данная запись не является дневниковой и не была сделана Серовым.

9. Весьма странной выглядит следующая дневниковая запись о пребывании Серова вместе с Н.С. Хрущевым и Н.А. Булганиным в Индии в 1955 г.: «Я обратил внимание на высокого красивого индуса лет 26 с не менее красивой женой. У индуса был на голове красный тюрбан (мусульманский). Я спросил у Ханду (индийца, сопровождавшего Серова. – Б. С.), что это значит. Он сказал, что это магараджа Кашмира. Красный тюрбан одел в честь советских гостей, зная, что у нас, красный цвет считается государственным» (С. 445). Серов, разумеется, мог не знать, что у сикхов, каковым являлся магараджа (в 1955 г. – уже не магараджа, а губернатор) Кашмира, как и у мусульман, тоже есть красные тюрбаны, которые часто одевают как в повседневной жизни, так и на официальные мероприятия. И довольно нелепо выглядит предположение, что магараджа унизился до того, чтобы одеть тюрбан, определенного цвета (священную для сикхов часть одежды), чтобы только польстить советским гостям. Очень сомнительно, чтобы индийский представитель мог дать Серову подобное объяснение или что это объяснение придумал советский переводчик. Поэтому есть все основания сомневаться, что соответствующая запись – это дневниковая запись Серова.

Когда в историческом источнике содержится такое количество анахронизмов и нелепостей, историки и филологи обычно отказывают ему в подлинности, т. е. делают вывод о том, что он написан не тем человеком и не в то время, которое заявлено.

Также и историк спецслужб Геннадий Соколов полагает в интервью газете «Комсомольская правда»: «Однако некоторые приводимые в книге авторским текстом сведения, по моей оценке, никак не могли принадлежать перу генерала Серова. Возьмем, к примеру, дело Олега Пеньковского. Что пишет о нем Серов? И он ли это пишет? (…) Серов был в курсе всех событий во время визита Хрущева и никак не мог написать в своих воспоминаниях, что британский подводник был нами обезврежен.» (Евгений Черных. Кто сфальсифицировал мемуары первого шефа КГБ Серова? //Комсомольская правда, 8 октября 2016 г., http://www.kp.ru/daily/26592.7/3607557/)

Вместе с тем, в книге «Записки из чемодана», как я говорил в своем интервью радиостанции «Эхо Москвы», несомненно, содержатся фрагменты собственноручно написанной Серовым рукописи «Жизнь на благо Родине и Партии», фотокопия первой страницы которой воспроизведена в книге в тетрадке иллюстраций между страницами 480 и 481. Однако это скорее не дневник, а вариант развернутой автобиографии. Так, близкий к воспроизведенной на фотографии странице рукописи вариант текста цитируется на стр. 16 книги: «В 1923 году я окончил школу II ступени. Меня, как комсомольца, вызвали в Уком РКП (б) и сказали, чтобы я ехал в свой сельсовет заведующим избой-читальней (…) Там меня вскоре выбрали секретарем волостного комитета комсомола, затем в январе 1923 года меня вызвали в УКО РКП(б) и сказали, что будут рекомендовать председателем волостного исполкома. Я сказал секретарю Укома, что мне нет 18 лет». На фотографии похожий текст читается так: «В 1923 году окончил школу II ступени. По окончании школы меня Уездный комитет ВКП(б) послал в свой сельсовет заведовать избой читальней, чтобы разъяснять крестьянам и молодежи задачи Советской власти в селе. Затем через год меня вызвали в Уком РКП(б) и сказали, что меня будут рекомендовать председателем волостного исполкома, в составе которого 21 деревня. Я сказал, что мне нет еще 18 лет». Но этому в книге предшествует очень странный пассаж: «(…)англичане в 1921 году высадили десант в Архангельске, стали продвигаться в направлении к Вологде, чтобы помочь   белогвардейцам восстановить буржуазную власть. Из нас, подростков, учеников школы II ступени, комсомольцев, организовали отряд ЧОН (…)» То, что Серов служил в ЧОНе, отрицать не приходится. И историю гражданской войны он, наверное, знал не очень подробно, хоть и проходил ее в военной академии. Но слова о британском десанте в Архангельске в 1921 г. по степени абсурдности равносильны утверждению: «Вторая мировая война закончилась в 1946 г.».

Однако мы не знаем, каков объем рукописи «Жизнь на благо Родине и Партии» - 10, 100 или 1000 листов, и не имеем возможности отделить в составе книги «Записки из чемодана» фрагменты текста, написанные Серовым в рамках этой рукописи, от фрагментов текста, им предположительно не написанных. И само по себе приписывание Серову текстов, ему предположительно не принадлежащих, и содержащих целый ряд анахронизмов и нелепостей, которые он бы сам вряд ли допустил, способны, на мой взгляд, унизить его честь и достоинство.

Мои слова о том, что мемуары Серова «написал, допустим, Хинштейн» носят вероятностный характер и отражают мое личное мнение. В то же время, я вполне допускаю, что тексты в составе книги «Записки из чемодана», которые даны как тексты Серова, но на самом деле, как я полагаю, написаны не им, в действительности могут быть созданы другим лицом, или лицами. Но Александр Хинштейн, выпустивший мемуары Серова под своей редакцией и в рамках «Проекта Александра Хинштейна», несет ответственность за включение в издание текстов, в отношении которых есть сомнения о принадлежности их перу Серова. В таком виде, как они опубликованы, мемуаров Серова никогда не существовало (хотя бы в силу сделанной при опубликовании редактуры), и значительная часть их, по моему мнению, Серовым не писалась.

Тезис заявителей о том, что «Серов вел свои записи конспиративно и тайно, т. к. ведение дневников военнослужащими в период ВОВ официально приравнивалось к преступлению. Неудивительно, если он не проставлял в них даты», не выдерживает критики. До сих пор опубликован целый ряд дневников военнослужащих периода Великой Отечественной войны, и подавляющее большинство записей в них – с точной датировкой (см., например: Владимир Гельфанд. Дневник 1941—1946 гг. М.: РОССПЭН, 2015-2016 (2 издания); Это и моя война. Великая Отечественная война в письменных и визуальных эго-документах . Сборник документов /Под ред. А.Ю. Рожкова, И.Г. Тажидиновой. Краснодар: Традиция, 2016, и др.). Главное же, криминал составляли не даты записей Серова, а содержание записей. Например, те записи, где о Катыни говорится как о преступлении НКВД. Если Серов не боялся делать такие записи, то почему боялся проставлять даты? И датировка записей необходима пишущему, чтобы хоть как-то ориентироваться в них.

Утверждение заявителей, будто наличие в тексте книги упоминаний о 13 вызовах Серова к Сталину и о 4 телефонных разговоров между ними в период 1939-1945 гг. опровергает мое суждение, что в дневниках Серова мало конкретных приказов от своих начальников и его собственных приказов конкретным исполнителям, не выдерживает критики. За такой период в дневниках чиновников такого уровня таких приказов были бы зафиксированы сотни или тысячи.

По поводу наличия или отсутствия бронетранспортеров в Красной Армии накануне Великой Отечественной войны можно процитировать следующий авторитетный источник: «Накануне Великой Отечественной войны бронетанковое вооружение Красной Армии было представлено тяжелыми танками Т-35, КВ-1 и КВ-2, средними танками Т-28 и Т-34, легкими танками Т-26 и БТ, малыми плавающими танками Т-37А, Т-38 и Т-40, специальными танками, а также танкетками Т-27 и бронеавтомобилями БА-3, БА-6, Б-10, Б-20, ФАИ. Самоходные артиллерийские установки в предвоенном периоде серийно не выпускались, несмотря на большое число разработанных опытных образцов. Бронированные машины инженерных войск, боевого, тылового и технического обеспечения также серийно не производились, за исключением тягачей на базе легкого танка Т-26 или танкетки Т-27» (Солянкин А.Г., Желтов И.Г., Кудряшов К.Н. Отечественные бронированные машины. Т. 2: Отечественные бронированные машины 1941-1945 гг. М.: Экспринт, 2005. С. 6). Легко убедиться, что никакие бронетранспортеры здесь не упомянуты.

По поводу параллелей с романами Юлиана Семенова должен заметить, что подобные параллели наводят на предположение, что текст писался значительно позднее происходивших событий. И само по себе нахождение литературных параллелей в тексте не может никого оскорбить. Такие параллели могут быть следствием как заимствования, так и случайного совпадения.

По поводу того, что Сталин мог оставить Серова нелегальным резидентом в Москве в случае ее оккупации немцами осенью 1941 г., необходимо отметить, что Серов являлся носителем важнейших государственных секретов, в частности, информации о расстрелах польских офицеров и гражданских лиц в Харькове и тюрьмах Западной Украины. Допустить его попадание в руки немцев, что было вполне вероятно в случае его оставления нелегальным резидентом в немецком тылу, Сталин никак не мог. Такие крупные партийные функционеры как глава компартии Украины и член Политбюро Н.С. Хрущев и глава компартии Белоруссии и член ЦК ВКП(б) П.К. Понамаренко, руководили, соответственно, партизанами и подпольщиками Украины и всей остальной оккупированной территории из Москвы, не переходя линии фронта. Если бы Сталин и назначил Серова руководителем московских подпольщиков и партизан, то руководить ими Серову пришлось бы из Куйбышева или из какого-то другого пункта на советской стороне фронта. Высокопоставленные чиновники, действительно, бывали во время Великой Отечественной войны в прифронтовой полосе. Так, контузию там получил не только Серов, но и член Политбюро и ГКО Л.М. Каганович, который в бытность членом Военного Совета Закавказского фронта 4 октября 1942 г. был ранен в руку при бомбардировке. Так же, как известно, в прифронтовой полосе в разное время погибли командующие фронтами М.П. Кирпонос, Н.Ф. Ватутин и И.Д. Черняховский и заместитель командующего фронтом И.Р. Апанасенко. Однако никогда ни Кагановича, ни Серова, ни других чиновников и военных такого уровня не посылали в неприятельский тыл. Кроме того, у Серова не было никакого опыта нелегальной работы. Мои рассуждения о том, как мог вести себя Серов в случае, если бы был захвачен немцами, призваны были проиллюстрировать те соображения, по которым Сталин никогда бы не назначил Серова главой нелегальной резидентуры в Москве. Сталин, как известно, подозревал в измене, часто незаслуженно, попавших в плен советских генералов, некоторые из которых после освобождения поплатились за это жизнью и впоследствии были реабилитированы, как, например, генерал П.Г. Понеделин, безосновательно объявленный предателем. Точно так же Сталин подозревал бы и Серова, если бы тот оказался в руках у немцев. И здесь не имело бы значение, изменил бы Серов или, стойко держась, не выдал бы секретов врагу. Ну, а совпадение легенды, под которой Серов собирался действовать в подполье, с легендой одного из главных героев романа и фильма «Место встречи изменить нельзя» наводит на мысль о литературном происхождении данного эпизода. По моему мнению, для ветеранов спецслужб, на которых, в частности, должен был бы ориентироваться как на потенциальных читателей Серов в своих мемуарах, данный эпизод с предполагаемой посылкой Серова в неприятельский тыл выглядел совершенно невероятно и не вызвал бы у них доверия.

Мой вывод о том, что Серов был палачом, доказывается, как его участием в расстреле поляков весной 1940 гг., в расстреле немецких заложников в Германии в 1945 г., в участии в организации депортаций немцев Поволжья, народов Крыма и Северного Кавказа. О его роли в расстреле поляков я уже говорил. Можно добавить, что «27 августа приказом НКВД СССР Серов был назначен начальником оперативной группы по выселению немцев из Саратовской и Сталинградской областей. Он выехал на место и с 3 по 20 сентября "успешно" провел выселение, за что приказом НКВД СССР - 001353 от 22 сентября 1941 г. получил благодарность.» (Никита Петров. Первый председатель КГБ генерал Иван Серов //Отечественная история, 1997, № 5. С. 23-43. http://www.fedy-diary.ru/?page_id=5889)

20 февраля 1944 года, вместе с И. Серовым, Б. Кобуловым и С. Мамуловым, в Грозный приезжал Берия и лично руководил операцией, в которой были задействованы небывало крупные силы — до 19 тыс. оперативных работников НКВД, НКГБ и «СМЕРШ» и около 100 тыс. офицеров и бойцов войск НКВД, стянутых со всей страны для участия в «учениях в горной местности» (Павел Полян. Не по своей воле: История и география принудительных миграций в СССР. М.: О.Г.И — Мемориал, 2001. Глава. Принудительные миграции в годы второй мировой войны и после ее окончания (1939–1953) http://www.memo.ru/history/deport/polyan2.htm).

В 1944 г. в прифронтовых районах Серов руководит массовыми арестами и депортацией гражданского населения с целью "очистки тыла" продвигающейся на запад Красной Армии. За участие в операции по выселению чеченцев и ингушей получает 8 марта 1944 г. орден Суворова 1-й степени. (Никита Петров. Первый председатель КГБ генерал Иван Серов //Отечественная история, 1997, № 5. С. 23-43. http://www.fedy-diary.ru/?page_id=5889)

В мае 1944 г. Серов вместе с Б. З. Кобуловым находился в Крыму. Их сообщение о выявлении и арестах "антисоветского элемента" в Севастополе было направлено Сталину 11 мая (ГА РФ, ф. 9401, оп. 2, д. 65, л. 71-74). После этого Серов активно участвует в начавшейся 18 мая 1944 г. операции по выселению с полуострова крымских татар. (Никита Петров. Первый председатель КГБ генерал Иван Серов //Отечественная история, 1997, № 5. С. 23-43. http://www.fedy-diary.ru/?page_id=5889)

«В отсутствии жестокости Серова упрекнуть нельзя, его люди расстреливали заложников-немцев. Как говорилось в отчете, "войсками фронта в ответ на террористические проявления немцев, расстреляно 567 участников фольксштурма - членов фашистских партий" (ГА РФ, ф. 9401, оп. 1, д. 2226, л. 113-121) (Никита Петров. Первый председатель КГБ генерал Иван Серов //Отечественная история, 1997, № 5. С. 23-43. http://www.fedy-diary.ru/?page_id=5889)

На мой взгляд, за эти преступления Серов не подлежит реабилитации, каковы бы ни были его заслуги в деле руководства московской милицией, партизанским движением или его участие в реабилитации невинно осужденных при Сталине.

Соколов Б.В. ____________ (подпись)

09.11.2016

 

ПРОЕКТ АИРО-XXI «СССР-100»

logo 100 cccp 220x170

tpp

Наши издания

Комната отдыха

mod_vvisit_countermod_vvisit_countermod_vvisit_countermod_vvisit_countermod_vvisit_countermod_vvisit_countermod_vvisit_countermod_vvisit_counter
mod_vvisit_counterСегодня308
mod_vvisit_counterВчера546
mod_vvisit_counterЗа неделю1761
mod_vvisit_counterЗа месяц7795

Online: 16
IP: 3.85.215.164
,

Случайная новость

ФРАНЦУЗСКИЙ УНИВЕРСИТЕТСКИЙ КОЛЛЕДЖ -- учебный год 2012/2013
Уважаемые коллеги!
Предлагаем Вам подробную программу цикла лекций по международному праву который ежегодно проводится Французским Университетским Колледжем.
Он пройдет 15, 16 и 18 марта 2013 г. в МГУ им.М.В.Ломоносова.